«Если завтра нас выставят на улицу, все свидетельства этого безумия останутся здесь».
К сожалению, всю интригу этой истории придётся раскрыть сразу. Останется лишь одна неизвестность - окажемся ли мы с тремя детьми в ближайшие дни на улице или всё-таки успеем получить поддержку и защиту до того, как это произойдёт.
Отсчёт пошёл на минуты: решение суда уже вынесено и доставлено. Даже апелляция, поданная в срок, не отменит того факта, что владельцу квартиры дан зелёный свет на смену замков и наше выселение, в любую минуту, если не добровольно, то принудительно, с участием полиции.
Пролог
“Молчать нельзя говорить”.
Мне понадобились годы, чтобы ответить наконец на вопрос, где именно поставить запятую в этой многолетней дилемме.
В любом хорошо закрученном сюжете путь героя всегда полон препятствий. Чаще всего он ошибается - и в намеченной цели, и в понимании того, что ему действительно нужно. Кажется, будто над поворотами моей судьбы потрудился гениальный драматург.
Мой путь во Франции начался чуть больше четырнадцати лет назад. Я пересекла границу как любящая жена и будущая мать, без чёткого плана и без ясного представления, чего ждать от будущего, но с искренним намерением: обрести дом в нашей едва зародившейся семье. Просто жить, любить и быть любимой. Как мало, и в то же время как много для нашего непостоянного мира. Но что я тогда могла об этом знать в свои двадцать четыре?
Молодая, амбициозная девушка, посвятившая внушительную часть детства и юности киокушинкай-каратэ по воле отца, с небольшим опытом в музыкальной сфере и неоконченным юридическим образованием в России, я шаг за шагом выстраивала свою жизнь здесь, во Франции, опираясь на зыбкие догадки о себе и мире.
Вопрос о работе встал на второй год после рождения сына. Мне было трудно найти себя в подходящей по профилю сфере за границей - язык и отсутствие диплома оставались серьёзными барьерами. Поэтому я пробовала силы в разных проектах и инициативах, где могла на деле применить свои организационные и продюсерские навыки. Вот только то, что я называла работой, не всегда признавалось таковой другими.
Долгое время я жила навязанным убеждением, что моё трудоустройство - залог стабильности нашей семьи.
Увы, реальность диктовала свои условия, и мои старания вписаться в чужие рамки под своим углом, в конце концов, сыграли с нами злую шутку. После рождения нашей дочери, второго ребёнка, наша семейная крепость не выдержала натиска неизбежных испытаний. Последствия её разрушения легли на мою жизнь кривой, длинной тенью, растянувшейся на многие годы.
Мои мечты однажды утвердиться в киноиндустрии так и оставались мечтами, за исключением немногочисленных эпизодов, когда мне все же удавалось протянуть руку к своей звезде, чтобы коснуться её хотя бы на мгновение.
Мне пришлось пойти на многое, чтобы сохранить образ всемогущей, несломленной матери перед лицом любых невзгод и опасностей. Этот образ был моей целью на протяжении многих лет. Я преследовала её упрямо, год за годом. Но, как и подобает героине хорошей драмы, я заблуждалась насчёт себя.
Не так давно я начала задаваться вопросом: зачем я продолжаю свой путь в столь экстремальных условиях? В чужой стране, где мне приходится геройствовать каждый день на неродном языке и при этом всё равно оставаться чужой. Что удерживает меня в этой безумной гонке? Что за трофей на кону, если снова и снова, вопреки моим стараниям, я оказываюсь в роли запасной пешки, которой удобно жертвовать?
Бытует мнение, что многие эмигрируют во Францию за лёгкой жизнью на пособия. Впервые я увидела своё пособие только в 2023 году - спустя двенадцать лет бесплодной погони за призрачным лучиком надежды на счастье в этой стране, для себя и своих близких.
Ещё через год до меня стало доходить ужасающее осознание: многие тяжёлые события, которые мне пришлось пережить в попытках сохранить стабильность здесь, могли бы не случиться, если бы мне своевременно оказали поддержку, гарантированную законом, но так и не предоставленную. Если бы не судили шаблонно, через призму клише и не вводили в заблуждение. Всё это я принимала за истину, и снова оставалась наедине с собой, изобретая гениальные комбинации ради того, чтобы удержать на плаву наше судно, давно превратившееся в дрейфующие руины среди оскалённых рифов системы.
Эта правда не принесла облегчения. Напротив, следующие два года, кажется, собрали весь пазл воедино и мне открылась та страшная реальность, в которой я продолжаю жить по сей день.
Я каждый раз спотыкалась о собственную веру в то, что усердное следование правилам - верный путь к решению любых вопросов. Казалось, что терпение и молчание - проявления добродетели, а безусловное прощение гарантирует любовь и мир во всем мире. Тем временем, жизнь невозмутимо вела своими тропами, вновь и вновь демонстрируя мне обратное.
Теперь я понимаю: сострадание - это не отказ от голоса. Любовь и мир, не значит раз за разом оправдывать несправедливость. Некоторые правила жизненно необходимо нарушать, особенно те, что давно обратились колеёй абсурда.
Я прекрасно осознаю: обстоятельства не в мою пользу. Отказавшись от роли удобной чудо-женщины, в пользу себя настоящей - неидеальной, живой, я рискую быть разжёванной и выплюнутой без тени сантиментов огромной пастью многоликого социального монстра.
Но если моя жизнь лишь подобие безликого существования с искусственно натянутой улыбкой, в пределах романтизированной иллюзии, той самой “la vie en rose”, то я не понимаю такой жизни и больше не могу поддерживать её фальшивую маску.
Увы, сегодня я в очередной раз вынуждена оставить свои мечты в дальнем ящике, а семью в соседней комнате. Всё, что у меня осталось, - мой голос и эти страницы. И я должна использовать их, чтобы понять: как мы оказались в этой стремительно затягивающейся петле и существует ли шанс выбраться из неё невредимыми.
«Молчать нельзя, говорить». Вопросов больше нет, ни к себе, ни к знакам препинания. Своего рода финальный поворотный пункт, но далеко не кульминация.